Сегодня исполнилось 36 лет первому полёту связки «Мрия»-«Буран» на Байконуре.
«Ан-225 впервые приземлился на ПК ОК Байконура 10 мая, на следующий день на площадке перегрузки на него поставили «Буран», 12 мая «Мрия» с «Бураном» выполнила рулежки и пробежки, включая скоростные пробежки с отрывом переднего шасси, и 13.05.1989 состоялся первый полет с «Бураном» на внешней подвеске.»
Фрагменты из рукописи будущей книги:
«Появлению «Мрiи» на Байконуре предшествовала большая организационная работа. Нужно было проработать не только программу испытаний самолета с «Бураном» (сколько будет полетов, какие и т.п.), но и решить все сопутствующие вопросы, которых было очень много. Например, было непонятно, как осуществлять продолжительный перелет (ставший испытательный полетом №47 продолжительностью 4 часа 6 минут) из Гостомеля (Киев) на «Юбилейный» (посадочный комплекс «Бурана» на Байконуре). Дело доходило до того, что национальная служба управления воздушным движением (УВД СССР) отказывалась выпускать и вести в воздушном пространстве страны несертифицированный, еще только приступивший к летным испытаниям самолет. При этом военные тоже полностью отстранились от вопросов обеспечения всех полетов: к этому времени ВВС уже совсем потеряло к «Бурану» всякий интерес, а ракетчики (ГУКоС), в чьем ведении находился аэродром «Юбилейный», напрочь отказались от участия в работах по «Мрiи» на том основании, что испытания являются прерогативой разработчиков, т.е. промышленности.
<…>
Кроме того, нужно было решить вопросы с обеспечением испытаний – где заправляться авиатопливом, каким именно, кто за это будет отвечать, за чей счет. Вставали и бытовые вопросы – где и как размещать и кормить экипаж и многочисленных специалистов, участвовавших в испытаниях. Вот как об этом вспоминает технический руководитель всех работ на посадочном комплексе, зам.главного конструктора НПО «Молния» Владислав Студнев:
«Вопросов было ну очень много – они вроде бы и мелкие, но их никто не хотел на себя брать. ГУКоС полностью отстранился от всего, даже от кормления летчиков. Я их спрашиваю:
- Почему ваши руководители полетов (РП) не участвуют в полетах «Мрiи»?
- Не имеют права. Посмотри документацию.
А я везде в документации писал «летные испытания». Это было нужно, потому что это в самом деле были летные испытания, ну а во-вторых – благодаря этому летчики за каждый вылет получали соответствующие деньги по «испытательским» расценкам. Но если говорить по существу, не обижая никого из военных – они не были готовы к такой сложной работе, как руководство полетами. Поэтому мы даже когда на «тройке» [3М-Т] летали, то всегда привозили своих РП из ЛИИ. И тем более с «Мрiей» – нам пришлось привезти своего начальника службы РП из Гостомеля. Именно он руководил на всех полетах «Мрiи».
Поэтому, несмотря на то, что военные заняли какую-то непонятную позицию, мы на них внимания особенно не обращали, тем более что руководство полетами было наше. У нас была такая эйфория, что нам все было «до лампочки». Мы тогда были по-настоящему «на коне», на мощном психологическом подъеме, четко зная, что и как делать. Наши головы были как раскрученный гироскоп без прецессии, и мы твердо шли по своей прямой. От военных требовалось только «почистите аэродром, выставьте оцепление и организуйте заправку, охраняйте нас и не мешайте».
<…>
Для решения всех вопросов по предстоящим испытаниям Ан-225 с «Бураном» было проведено несколько предварительных совещаний в ЛИИ с участием представителей ОКБ им. О.К.Антонова и НПО «Молния», на которых была составлена программа испытаний и решены все технические вопросы. К этому времени на принципиальном уровне уже было принято решение о демонстрации «Мрiи» с «Бураном» на парижском авиасалоне Ле-Бурже-89, поэтому программа испытательных полетов была составлена с таким расчетом, чтобы подтвердить возможность безопасного перелета связки «Мрiя-Буран» в Париж и обратно.
27 апреля1989 г., по итогам 44-го рекордного полета Ан-225, был проведен Методический совет Минавиапрома (под руководством начальника ЛИИ им. М.М.Громова, д.т.н., профессора Константина Васильченко), всесторонне рассмотревший итоги первого этапа испытаний и допустивший «Мрiю» к следующему этапу на Байконуре – воздушно-транспортным испытаниям. В заключении Методического совета МАП было отмечено отсутствие частотных испытаний авиационного комплекса «Мрiя-Буран», поэтому разрешение на вылет дали с ограничением скорости полета (до 400 км/ч), которое могло быть пересмотрено по результатам испытаний.
В окончательном виде было решено, что все работы на Байконуре будут вестись под эгидой летных испытаний «Мрiи», проводимых ОКБ им. О.К.Антонова, но на территории посадочного комплекса НПО «Молния», и с участием только представителей промышленности. Военным отводилась второстепенная обеспечивающая роль на уровне «охраны периметра».
<…>
За все вопросы подготовки и проведения летных испытаний отвечало НПО «Молния». Приказом Г.Е.Лозино-Лозинского руководителем летных испытаний Ан-225 на Байконуре был назначен первый заместитель Генерального директора – Главного конструктора НПО «Молния» Геннадий Дементьев, его заместителем – технический руководитель посадочного комплекса «Бурана» (зам.главного конструктора «Молнии») Владислав Студнев, руководителем летной службы О.С.Долгих, руководителем ЛИДБ ЭМЗ им. В.М.Мясищева – Н.П.Ялойан.
В состав сводной наземной группы специалистов, обеспечивавшей полеты, вошли представители ОКБ им. О.К.Антонова (во главе с начальником ЛИДБ, зам.генерального конструктора А.Г.Буланенко и зам.главного конструктора Ан-225 А.Г.Вовнянко), руководитель полетов – начальник службы УВД аэродрома Гостомель А.И.Козятинский, а также представители «Хартрона» и ряда других предприятий и организаций.
<…>
Антоновцы очень ответственно подошли к Байконуру – помимо самой «Мрiи», которая привезла в грузовом отсеке сопутствующую автомобильную технику, вместе с ней на «Юбилейный» прилетели заводские самолеты обеспечения/сопровождения Ан-72, пилотируемый Валерием Шляховым, и двухместный L-39, на котором летал тоже «антоновский» летчик Александр Ткаченко. Оба самолета (L-39 и Ан-74) обеспечили надежное кино-видео сопровождение «Мрiи» во всех полетах на «Юбилейном». Легкий L-39, кроме того, использовался и в качестве разведчика погоды.
<…>
Пока «Буран» водружался на Ан-225, в кабинете В.Студнева в Объединенном командно-диспетчерском пункте (ОКДП) состоялось выездное заседание Методического совета МАП под руководством К.К.Васильченко. К этому заседанию была еще раз отработана вся программа предстоящих испытаний с последними уточнениями и корректировками, предполагавшая выполнение 8 испытательных полетов.
<…>
13 мая 1989 г. состоялся 48-й испытательный полет «Мрии», и первый — с «Бураном» на внешней подвеске. В этот день Ан-225 наконец-то состоялся как как воздушный транспортировщик и самолет-носитель.
В полете (обозначенным в программе испытаний под № 48/1) продолжительностью 1 час 30 минут при взлетной массе 474 т была достигнута высота 2500 м и предписанная скорость 400 км/ч. Для исправления задней центровки самолета во всех полетах с «Бураном» в носовой части внутреннего грузового отсека «Мрии» был установлен балансировочный груз (балласт) 25 т в виде зашвартованного грузовика «Урал» с ремкомплектом для обслуживания самолета и комплектом баллонов для шасси.
Основной задачей первого полета являлся «Первый вылет с ОК «Буран» с проверкой устойчивости и управляемости связки на взлете, в горизонтальном полете и при посадке».
Добавлю: экипаж «Мрiи» во время испытаний на Байконуре в мае1989 г. состоял из командира А.В.Галуненко, второго пилота С.А.Горбика, старшего бортинженера А.М.Шулещенко, бортинженера В.А.Гусара, штурмана С.Ф.Нечаева, бортрадиста В.К.Белоусова и ведущего инженера по летным испытаниям М.Г.Харченко.
Источник: Группа FB «Antonov An-225 Mriya»